Берлинская наступательная операция началась 75 лет назад, 16 апреля 1945 года. Об одном из самых грандиозных сражений Второй мировой войны вспоминают наши соотечественники – солдаты и офицеры Красной армии.
Четыре долгих военных года к этому дню шли миллионы советских людей. От Бреста до Москвы, и от Москвы до Варшавы, оставив на фронтовых дорогах тысячи краснозвездных фанерных пирамидок, под которыми навсегда уснули их боевые товарищи, советские солдаты прошли невероятно тяжелый огненный путь, измеренный, по признанию поэта-фронтовика Константина Симонова, "чаще слезами, чем верстами".
Форсировав Одер, войска 1-го Белорусского фронта готовились к наступлению на столицу фашистской Германии.
Несмотря на достигнутые в ходе Ялтинской конференции договоренности о вхождении Берлина в зону влияния СССР, англо-американские союзники вовсю стремились водрузить свои флаги на улицах столицы Третьего Рейха. Трезво и прагматично оценивая создавшееся положение, немцы практически открыли фронт перед войсками союзников, усилив за счет высвободившихся войск оборону перед Красной армией. У советского солдата готовились украсть такую долгожданную и выстраданную ценой невероятных усилий и жертв победу.
На совещании в Ставке Верхового Главнокомандования, отвечая на вопрос Сталина о том, кто будет брать Берлин – мы или союзники, командующие фронтами Жуков и Конев ответили однозначно – только мы. Но перед штурмом Берлина нашим солдатам, офицерам и полководцам предстояло сокрушить последнюю линию обороны фашистской Германии – неприступные и хорошо укрепленные Зееловские высоты.
15 апреля 1945 года, в своем обращении к нации, среди прочей патетики, Гитлер объявил: "Берлин останется немецким". Командующий войсками 9-й армии, генерал пехоты Теодор Буссе, которому была поручена оборона Зееловских высот, оценивал перспективы более прагматично: "Мы будем считать свою задачу выполненной, если нам в спину ударят немецкие танки".
Военный совет 1-го Белорусского фронта обратился к своим бойцам с такими словами:
"Товарищи офицеры, сержанты и красноармейцы! Ваши части покрыли себя неувядаемой славой. Для вас не было препятствий ни у стен Сталинграда, ни в степях Украины, ни в лесах и болотах Белоруссии. Вас не сдержали мощные укрепления, которые вы сейчас преодолели на подступах к Берлину.
Перед вами, советские богатыри, Берлин. Вы должны взять Берлин и взять его как можно быстрее, чтобы не дать врагу опомниться. Обрушим же на врага всю мощь нашей боевой техники, мобилизуем всю нашу волю к победе, весь разум. Не посрамим своей солдатской чести, чести своего боевого знамени".
Каждый знал, за что будет сражаться в этом последнем, решающем бою.
16 апреля, в 3 часа по европейскому времени, тишину разорвал оглушительный грохот тысяч орудий. Невероятная по своей силе артиллерийская подготовка, казалось, не оставит ничего живого на немецкой стороне. Как только стихли орудийные залпы, в предутреннюю дымку ударили мощным светом полторы сотни зенитных прожекторов. По замыслу командующего фронтом маршала Жукова, их свет должен был ослепить обороняющиеся немецкие части. 8-я гвардейская армия генерал-полковника Василия Чуйкова, еще год назад стоявшая насмерть на Шерпенском плацдарме в Молдавии, первой пошла на штурм Берлина.
Из воспоминаний разведчика 27-й гвардейской стрелковой дивизии, старшего сержанта Владимира Бухенко:
"После дикой артподготовки образовалась фактически стена из пыли, гари, дыма, через которую свет от этих прожекторов доходил до немцев очень слабо, тем более, что и ветер дул в нашу сторону. Зажженные фары на танках только демаскировали их… Но самое главное, там не был учтен рельеф местности. Например, на участке наступления нашей дивизии оказался такой непреодолимый участок высот. Что они собой представляли? Не очень уж и большие высоты, покрытые старым мощным лесом. За вершиной шла глубоко врезанная в землю железная дорога, которая фактически была естественным противотанковым рвом, который невозможно было преодолеть никакой технике. Единственная дорога шла на Берлин и был еще железнодорожный мост, но немцы взорвали его с двух сторон, перегородив дорогу. Все было очень хорошо пристреляно, и не было никакой возможности расчистить эту дорогу в светлое время суток. И что получилось: вся техника осталась перед высотами, а вперед пошла одна пехота. Так как продвижения нет, Жуков для осуществления прорыва бросил в бой огромные резервы, целую танковую армию, не осознавая того, что прорыва нет не из-за сопротивления противника, а исключительно из-за непроходимой местности".
На подмогу пехоте была брошена 1-я гвардейская танковая армия генерала Катукова. Как и в каждой армии, у Катукова имелся свой проверенный броневой кулак, свое элитное подразделение, выполнявшее самые сложные и опасные боевые задачи. 1-я гвардейская танковая бригада под командованием полковника Темника двинула свои танки в бой.
Танковый батальон нашего земляка, капитана Бочковского шел в атаку на грозных "тридцатьчетверках", на бортах которых читалась надпись: "От трудящихся Молдавии" - на штурм Берлина шли танки, подаренные Красной армии жителями освобожденной Молдавии. Под Зееловым Герой Советского Союза Владимир Бочковский был тяжело ранен и чудом остался жив. Танки его 2-го батальона до центра Берлина с боями довел его сослуживец, тоже наш соотечественник, старший лейтенант Михаил Нечитайло.
Из воспоминаний разведчика 1-й гвардейской танковой бригады, рядового Григория Красноноса:
"Армия Чуйкова завязла в боях у Зееловских высот, не смогла прорвать вражескую оборону. Тогда на подмогу бросили нашу Бригаду, но и нам не удалось взять Зеелов с первого раза. Мы, разведчики, и передовые части бригады, потеряли очень много танков в этих боях. Тогда же наш армейский герой и товарищ по рейдам Володя Бочковский получил тяжелое ранение. Фаустник влупил ему гранату прямо в борт. Ночью мы рыскали в поисках путей подъема для боевых машин. Дело в том, что Зееловские высоты – это очень крутые холмы, на которые наши танки не могли подняться по прямой траектории. Идя напрямик, они вязли и буксовали, а повернувшись бортом, становились легко уязвимыми для вражеских орудий. Но мы смогли за ночь поднять на высоту несколько наших танков, а утром – снова в атаку. Несмотря на сильный и продолжительный артиллерийский огонь с нашей стороны, много огневых точек противника остались не подавленными. Они причинили нам много беды при наступлении, их приходилось брать уже во время атаки. Ценою огромных усилий и жертв мы все же взяли эти проклятые Зееловские высоты…"
Вместе с танкистами на броне в атаку на Зеелов шли бойцы штурмовых групп – танковые десанты.
Вспоминает командир отделения 692 стрелкового полка 212-й стрелковой дивизии, старшина Николай Сафонов:
"А потом были самые тяжелые бои, в которых мне пришлось участвовать. Четыре дня мы штурмовали Зееловские высоты - это было что-то страшное! От 120 человек в нашей роте осталось человек двадцать... Как потом оказалось, немецкие огневые средства там вообще не подавили, и всю свою мощь они направили против нас... Давно воевавшие солдаты говорили, что там было еще страшнее чем в Сталинграде..."
19 апреля 1945 года Зееловские высоты были взяты. 9-я армия генерала Бюссе, пытаясь вырваться из-под удара и отойти к Берлину, оказалась зажатой между двумя советскими фронтами – 1-м Белорусским и 1-м Украинским. За неделю боев в так называемом Хальбском котле армия потеряла более 100 тысяч солдат и офицеров. Обреченный Третий Рейх доживал свои последние дни.
sputnik.md
