Последние минуты заседания Парламента. Сессия длится уже шестой час. Вся повестка проголосована, идёт заключительная часть – заслушивание представителей правительства. Зал заседаний практически пустой – из 101 депутата присутствуют лишь вице-спикер Владимир Витюк, который ведёт заседание, и несколько парламентариев. С трибуны выступает вице-министр образования Лилия Поголша. Она говорит о проблеме развития гагаузского языка и о том, какое внимание оказывает в этом вопросе молдавское государство. Целые ряды пустых кресел в контексте выступления чиновницы приобретают дурной символизм.
В последний момент представитель Минобразования всё же озвучивает обещание, которого в Комрате давно ждали. Сущая мелочь, но на общем фоне пренебрежения и равнодушия к гагаузскому языку, даже это выглядит прорывом.
Лилия Поголша представляла в Парламенте ответ своего ведомства на запрос депутата Фёдора Гагауз.
В ноябре 2016 года Гагауз обратился к руководству Минобразования с вопросом, почему в составе министерства отсутствует структура, отвечающая за развитие гагаузского языка.
Следует сказать, что до 2007 года подобное подразделение существовало, и называлось оно Управлением национальных меньшинств. В его задачи входило развитие на территории Молдовы языков основных национальных меньшинств - украинского, русского, болгарского и гагаузского. Специалисты Управления обеспечивали разработку учебников и утверждение грамматики; решали вопросы, связанные с внедрением языков в образовательный цикл.
Когда ликвидировали Управление нацменьшинств, одновременно при министерстве создали новую структуру - Агентство по организации и проведению экзаменов. Агентство не заменяло собой упразднённое Управление, а лишь брало на себя отдельные его обязанности, как например, по выполнению учебных программ в части изучения языков.
Но гагаузскому языку не повезло - ключевые задачи по его развитию остались вне компетенции Агентства. И даже при всём желании, специалисты этого подразделения не могли бы оказывать поддержку гагаузскому, поскольку ни один из них им не владел.
В своём письме руководству Минобразования Фёдор Гагауз предложил, чтобы в Управлении доуниверситетского образования был создан Отдел национальных меньшинств, который бы выполнял утраченные после 2007 года функции по обеспечению полноценного развития языков национальных меньшинств.
«Возвращение государственного внимания к гагаузскому языку будет отвечать интересам гагаузского народа, станет доказательством зрелой и ответственной политики молдавского государства к языкам национальных меньшинств и, безусловно, будет крайне положительно встречено в среде филологов и гагаузоведов», - отмечается в депутатском обращении на имя тогдашнего министра образования Корины Фусу.
Через некоторое время последовал ответ министерства, в котором признавалось существование проблемы. И даже утверждалось, что после реформирования ведомства должна быть создана новая структура, компетенция которой будет отвечать, в частности, за развитие гагаузского языка.
«В Управлении доуниверситетского образования планируется создать секцию по обучению на языках национальных меньшинств. В настоящее время Министерство просвещения ожидает реорганизация, в результате которой будет объявлен конкурс на предполагаемые должности», - отмечалось в официальном ответе.
В то же время был направлен ещё один запрос, уже на имя премьер-министра, от парламентской Комиссии по правам человека и межэтническим отношениям. Комиссия просила руководство Правительства раскрыть планы реформирования Минобразования с точки зрения поднятых в обращении Фёдора Гагауз вопросов. Иначе говоря, важно было узнать, когда и какое именно подразделение будет создано для поддержки развития гагаузского языка.
Ясности, впрочем, с тех пор больше не стало.
Своё выступление Лилия Поголша начала с оправдательных ноток, рассказав, что в результате реорганизации численность аппарата министерства сократилась почти втрое – до ста человек. По её словам, в рамках тех или иных управлений или агентств, входящих в министерство, работают специалисты по украинскому, болгарскому и русскому языкам.
Из сказанного следовало, что внимание к языкам – не их приоритетная обязанность. В первую очередь специалисты отвечают за разработку политик по организации образовательного процесса нацменьшинств и за проведение соответствующего мониторинга.
То есть, помочь они ничем не могут, сил хватает только наблюдать.
Единственный специалист, который прежде отвечал за развитие гагаузского языка, два года назад вышел на пенсию. Но, как поспешила успокоить вице-министр, министерство планирует организовать конкурс на занятие этой функции.
Фёдор Гагауз ответом Поголши остался неудовлетворён, о чём откровенно ей и сказал. Прежде всего, он высказал недоумение, почему обещанная правительством новая структура в рамках Минобразования спустя 10 месяцев (!) так и не была создана. Также депутат потребовал объяснений, почему министерство целых два года (!) оставляло вакансию специалиста по гагаузскому языку незанятой. Это по меньшей мере абсурд – жаловаться, что число вакансий в министерстве сократилось втрое, но при этом не занимать в течение 2 лет даже имеющуюся ценную вакансию!
Отметим, что эту функцию на протяжении многих лет выполняла Анна Ивановна Столетняя, а после её ухода - при участии профильного ведомства Гагаузии - был подобран новый специалист. Дело оставалось за малым – объявить конкурс. Но в Кишинёве этот вопрос по непонятным причинам не решили.
(Можно лишь предположить, что за счет специалиста по нелюбимому министерством гагаузскому языку умышленно создавали «экономию фонда заработной платы» с целью последующего раздела сэкономленной суммы на премирование «переработки» других, «более ценных» специалистов, - примечание ЕГ).
Лилия Поголша возражать на вполне резонную претензию не стала. Она пообещала, что министерство уже с 30 октября вернётся к этому вопросу, и в ближайшее время конкурс на занятие вакантного места будет объявлен.
Маленькая задача, являющаяся, по сути, формальным процедурным вопросом, но в условиях молдавской бюрократической системы превратившаяся в политизированную проблему, была решена. По крайней мере, получила такую перспективу.
Другим недовольством депутата стала ограниченная сфера обязанностей специалистов по языкам нацменьшинств. Как заявил Гагауз, служащие министерства не должны ограничиваться мониторингами, а могли бы оказывать реальную поддержку развитию языков, в том числе, помогая разрабатывать методические материалы и учебники. Но этим смогут и должны заниматься не отдельные специалисты, а целые подразделения и структуры в рамках министерства, сказал парламентарий.
Представитель Минобразования в свою очередь уточнила, что сегодня специалисты её ведомства не занимаются разработкой учебников, а только утверждают предложенные авторами проекты. Однако Федор Гагауз данный факт воспринял как фактическое признание, что гагаузский язык на сегодняшний день остался совсем без поддержки государства.
Такая интерпретация явно не понравилась вице-министру, которая стала пояснять, что эти правила действуют одинаково для всех, а не только для гагаузов. Не удержался даже вице-спикер Витюк:
«В общем порядке всё делают. Зачем вы выделяете и говорите такие вещи? Госпожа вице-министр объясняет, что ко всем одинаковый подход».
Подход одинаковый, но позиции языков, тем не менее, разные. Должен ли быть одинаковым подход к языкам, находящимся в разных условиях? И два года отсутствия специалиста по гагаузскому языку – это не проблема «неправильного» подхода, а безответственность руководства министерства. Отписки с ни к чему не обязывающими обещаниями – это тоже показатель не подхода, а (не)профессионального отношения к проблеме.
Доклад вице-министра и последовавший за ним обмен репликами показали, что власти предпочитают говорить о проблемах гагаузского языка только в контексте проблем всех языков нацменьшинств и обсуждая изъяны общей системы.
Но в Гагаузии на это другой взгляд. Поднимая вопросы развития гагаузского языка, ставить его в один ряд с украинским, болгарским и, тем более, русским, здесь считают неправильным. У этих народов есть внешние «большие родины» - Украина, Болгария, Россия - правительства которых могут оказывать и активно оказывают помощь в обеспечении своих соотечественников в Молдове современными учебниками, литературой, методическими материалами. Давно разработаны оптимальные методики преподавания данных развитых языков как в качестве родного, так и неродного, иностранного. Лингвисты из РМ могут стажироваться в указанных странах, получать научные степени.
Гагаузы всех этих преимуществ лишены. У жителей гагаузской автономии нет «внешней метрополии», а Республика Молдова для них - единственное родное государство, от которого они ждут защиты своих национальных прав и интересов. Поэтому «равный» подход к гагаузам и русским-украинцам-болгарам в таких условиях является ложным и, по своей сути, дискриминационным. Гагаузский язык нуждается в отдельной, особой поддержке. Это гибнущий язык малого народа.
Вячеслав Крачун
